200 лет спустя.

По подсчётам военного историка Клаузевица армия вторжения в Россию вместе с подкреплениями в ходе войны насчитывала610 тысяч солдат, включая 50 тысяч солдат Австрии и Пруссии^[211]. По сведениям прусского чиновника Ауэрсвальда к 21 декабря 1812 года через Восточную Пруссию прошло из Великой Армии 255 генералов, 5 111 офицеров, 26 950 низших чинов, «все в весьма жалком состоянии»^[212]. К этим 30 тысячам надо добавить примерно 6 тысяч солдат (вернувшихся во французскую армию) из корпусов генерала Ренье и маршала Макдональда, действовавших на северном и южном направлениях. Многие из вернувшихся в Кёнигсберг, по свидетельству графа Сегюра, скончались от болезней, достигнув безопасной территории^[206].

Спасшиеся офицеры составили костяк новой армии Наполеона, рекрутированной в 1813 году.

Таким образом, Наполеон потерял в России около 580 тысяч солдат. Эти потери, согласно подсчетам Т. Ленца, включают в себя 200 тысяч убитых, от 150^{[П 20]} до 190 тысяч пленных, около 130 тысяч дезертиров, бежавших на родину (в основном, из числа прусских, австрийских, саксонских и вестфальских войск, но были и примеры среди французских солдат), ещё около 60 тысяч беглецов были укрыты^[213] русскими крестьянами, горожанами и дворянами^[214]. Из 47 тысяч гвардии, вошедшей в Россию с императором, через полгода осталось несколько сотен солдат^[215]. В России было потеряно свыше 1200 орудий.

Историк середины XIX века Богданович подсчитал пополнения русских армий за время войны по ведомостям Военно-учёного архива Главного штаба^[216]. Общая убыль к декабрю 1812 года составляла 210 тысяч солдат. Из них, по предположению Богдановича, в строй вернулось до 40 тысяч. Потери корпусов, действовавших на второстепенных направлениях, и ополчений могут составлять примерно те же 40 тысяч человек. В целом Богданович оценил потери русской армии в 210 тысяч солдат и ополченцев.

В январе 1813 года начался «Заграничный поход русской армии» — боевые действия переместились на территорию Германии и Франции. В октябре 1813 года Наполеон был разгромлен в битве под Лейпцигом, а в апреле 1814 года отрёкся от трона Франции (см. статью Война Шестой коалиции)^[217].

[править]Причины поражения Наполеона

Среди причин поражения Наполеона в его русском походе наиболее часто называют^[218]:

всенародное участие в войне и массовый героизм русских солдат и офицеров;
протяженность территории России и суровые климатические условия;
полководческое дарование главнокомандующего русской армией Кутузова и других генералов.

Главной причиной поражения Наполеона стал общенациональный подъем на защиту отечества. Как показывает Д. Ливен, народная война была не только стихийной, но и идеологически обоснованной «сверху» (причём ещё до начала войны)^[219]. В единении русской армии с народом надо искать источник её мощи в 1812 году^[220].

Отказ русской армии от генерального сражения на границе и отступление вглубь обширных территорий Российской империи привели к «изменению в планах, что заставило Наполеона наступать далее, за эффективные границы его системы снабжения»^[167]. Упорное сопротивление русских войск и умение русских главнокомандующих М. Б. Барклая-де-Толли и М. И. Кутузова сохранить армию не позволили Наполеону выиграть войну победой в одном большом сражении.

По мере удаления от Немана наполеоновская армия была вынуждена всё больше полагаться на фуражировки, а не на систему заранее подготовленных магазинов. В условиях большой растянутости линий снабжения решающую роль сыграла недисциплинированность французских фуражных команд, укомплектованных рекрутами и призывниками низкого качества, и сопротивление русского народа неприятелю путем утаивания продовольствия и фуража, вооруженная борьба партизан с французскими фуражировщиками и перехват неприятельских обозов (т.н. асимметричная война). Совокупность указанных причин привела к развалу французской системы снабжения войск продовольствием и фуражом и в конечном итоге к голоду и превращению большей части наполеоновской армии в небоеспособную толпу, в которой каждый мечтал только о личном спасении ^[167]^[221].

На завершающем этапе войны, в ноябре—декабре, эта удручающая картина была усугублена необычайными морозами, которые вконец деморализовали и развалили армию Наполеона. Довершила разгром русская армия, которая, по выражению Клаузевица, продолжая отступление, под конец вновь привела противника к границе:

«В России можно играть со своим противником в „кошки и мышки“ и, таким образом, продолжая отступление, под конец можно вновь привести противника к границе. В этом образном выражении … отражается, главным образом, пространственный фактор и выгоды гигантских протяжений, не дающих возможности наступающему простым продвижением вперед прикрывать пройденное пространство и стратегически вступить во владение им»^[222].

[править]Долгосрочные последствия войны

Разгром Наполеона в России позволил международной коалиции, в которой главную роль играла Россия, сокрушить Французскую империю. Победа над Наполеоном как никогда высоко подняла международный престиж России^[220], которая играла определяющую роль на Венском конгрессе и в последующие десятилетия оказывала решающее влияние на дела Европы. Вместе с тем внешнеполитическое усиление России не подкреплялось развитием её внутреннего уклада. Хотя победа воодушевила и сплотила всё русское общество, но военные успехи не привели к изменению социально-экономического устройства русской жизни. Многие крестьяне, бывшие солдатами и ополченцами в русской армии, победно прошли через всю Европу и видели, что крепостничество повсеместно отменено. Крестьянство ожидало существенных перемен, которых не последовало. Русское крепостничество продолжало существовать и после 1812 года; ещё не было налицо всех социально-экономических условий, которые немедленно привели бы к его крушению^[223].

Победа в Отечественной войне вызвала не только подъём национального духа, но и стремление к свободомыслию, которое привело в конечном итоге к восстанию декабристов в 1825 году. А. А. Бестужев писал Николаю I из Петропавловской крепости: «… Наполеон вторгся в Россию, и тогда-то народ русский впервые ощутил свою силу; тогда-то пробудилось во всех сердцах чувство независимости, сперва политической, а впоследствии и народной. Вот начало свободомыслия в России»^[224].

Не только декабристы увязываются с 1812 годом, — давно была высказана мысль: «без двенадцатого года не было бы Пушкина»^[225]. Вся русская культура, национальное самосознание получили могучий толчок в год наполеоновского нашествия^[225]. По словам А. И. Герцена, с точки зрения созидательной активности широких слоёв общества, «подлинную историю России открывает собой лишь 1812 год; всё, что было до того, — только предисловие»^[226].